Памяти Анны Ахматовой
Протянется надолго, мнилось,
Гряда ее тяжелых дней.
Себе самой она отснилась
И нам явилась, словно милость,
Ушла - увиделась полней.

Как многозвездно, как зеркально
Ее душа воплощена
В строках, звучащих изначально,
Железно, медленно, хрустально,
Но то не строки - письмена.
1989

Ахматовский год

                1

Пресловутая черная челка.
Взгляд внимательный и горевой.
Чет и нечет, и в сердце иголка -
Та, с корабликом над Невой.

Всю-то жизнь искололи до сини,
До беспамятства, до тщеты.
Тошно жить в многолюдной пустыне,
Знать слова и желать немоты.

Далеко до Фонтанного Дома,
От его полутьмы до тюрьмы?
Та дорога до жути знакома
Среди питерской лютой зимы.

Хоронить родных надоело,
Непутевая это судьба.
Но кто скажет, где главное дело
И куда приводит тропа.

                2

То ли сна, то ли смертной дремы,
То ли гордости не перенесть.
В зеркалах Фонтанного Дома
Неприметные отсветы есть.

Заглянула в них на рассвете,
Среди ночи глянула в них,
И останутся взгляды эти
Навсегда за строками книг.

                3

Прошу вас, позаботьтесь о Шенгели",-
Сказала мне Ахматова. Забыт,
Как прочно он забыт! Печатный быт
Учесть его не захотел. Ужели
Протянется на долгие года
Не то беспамятность, не то опала?
Напоминал о нем изустно. Мало!
Не помогало это никогда.
Сменялись даты. Глухота. И все же
На тени головы мелькнул венец.
Он в узком круге новой молодежи
Стал широко известен наконец.
Он не узнал. Она не услыхала.
Но время вдруг окликнуло того,
Кто на свою судьбу смотрел устало
И верил лишь в чужое торжество.

                4

Набрасывалась толпа.
Нет, стадо топтало, женщину.
Которой такая судьба
Поэзией русской завещана.

Ее клеймили и жгли,
Громили, так сказать, планово -
Лебединую песню земли -
По наущению Жданова.

Иная картина видна
На исходе столетья двадцатого.
Теперь Она им нужна,
Понадобилась Ахматова.

К ней прислоняются те,
Кто грешил до преступности,
Но автор - на высоте
Чести и недоступности.

                5

Ее певучая строка
Забвения куда короче,
Куда длинней бессонной ночи,
Строка - прозрачная река,
Завеса вешнего тумана,
Клинок, приставленный к виску.
Нам даровала ту тоску
Недосягаемая Анна.

                6

Старик узбек вошел с поклоном в дом,
А дом-то был так мал и глинобитен.
Старик по-русски говорил с трудом,
Но был неговорлив и любопытен.

Овальным зеркалом увлекся он
И взял его молитвенно-смиренно.
С каких оно находится времен
В руках хозяйки - мастерицы сцены,

Художницы, вязальщицы, жены
Какого-то российских званий хана?
Он зеркало извлек из тишины,
Поцеловав; его хозяйка Анна

Ахматова стояла рядом, тут.
Попятился старик спиною к двери,
Она молчала несколько минут,
Что длились годы горя и доверья.